История СПИДа в нашей стране отличается тем, что эпидемия все время застает нас врасплох, как зимние холода или авария на АЭС. Вначале считали, что вирусу не пройти сквозь железный занавес. Когда с 1987 г. начали появляться случаи ВИЧ-инфекции среди наших соотечественников, у многих все еще была надежда, что пострадают лишь несколько десятков "гомосексуалистов, наркоманов, людей с беспорядочными половыми связями", а основную часть "добропорядочного" населения ВИЧ-инфекция не затронет. Тогда же сложилась философия борьбы со СПИДом, основанная на том, чтобы выявить всех людей с ВИЧ-инфекцией, поставить на учет и, если уж их нельзя полностью физически изолировать (звучали и такие предложения), то хотя бы изолировать частично, запретив лечиться где-либо, кроме СПИД-центров, и пригрозив уголовной статьей за "постановку половых партнеров в опасность заражения."

Такую реакцию можно понять. Проблема СПИДа настолько необъятна, неуправляема и не решаема на нашем современном уровне сознания, что первым ответом на СПИД не только у нас в стране, но и во всем мире было нежелание признавать, что он существует. За этим последовали и до сих пор продолжаются попытки запретить что-то передающее СПИД (наркоманию, проституцию), закрыть границы, чтобы люди с ВИЧ не перемещались свободно по всему миру.

Складывается впечатление, что речь идет не об охране здоровья, а о выявлении опасных преступников. Представление о том, что порядочным людям СПИДа бояться не надо, подкреплялось всей официальной и полуофициальной пропагандой - плакатами с черепом и костями, мифами о "СПИД-терроризме", газетными заметками о "выявленных" ВИЧ-инфицированных с указанием фамилии и адреса, рассуждениями о "каре Господней", а главное - отсуствием честной по содержанию, понятной по форме, доходящей до ума и сердца информации о том, что такое ВИЧ-инфекция, как от нее уберечься и что делать, если уже заразился.

Вслед за первым громом - появлением наших, отечественных случаев СПИДа - грянул второй: массовое заражение детей в больницах Элисты, Волгограда и Ростова-на-Дону. Эта чудовищная трагедия пробила брешь в общей успокоенности, в убежденности, что заразившиеся ВИЧ "сами виноваты". Пресса лихорадочно начала писать о "невинных жертвах". Стали возникать неправительственные организации, ставившие своей задачей не только борьбу с "чумой ХХ века", но и помощь людям, попавшим в трагический водоворот этой проблемы.

Но обыденное сознание инертно, и семьи зараженных детей часто попадали в такое же положение изгоев, что и "заразившиеся по своей вине" взрослые. Разбитые окна в домах, увольнения с работы, отказ принять ребенка в детский сад, бессмысленная травля и изоляция привели к тому, что люди с ВИЧ/СПИДом по-прежнему вынуждены были прятаться, как преступники, бежать из родных мест, или, если диагноз удавалось сохранить в тайне, носить свою боль в себе, не решаясь поделиться даже с самыми близкими. В 1995 году был принят достаточно либеральный "Закон о предупреждении распространения на территории РФ заболевания, вызываемого вирусом иммунодефицита человека", где сделана попытка обеспечить соблюдение прав человека и запретить дискриминацию в контексте эпидемии СПИДа. Однако практика, как это у нас водится, сильно отличается от написанного на бумаге.

Но вот гром грянул в третий раз. В течение одного 1996 года количество новых случаев ВИЧ-инфекции было уже почти в 10 раз больше, чем в предыдущий год. Только за первые шесть месяцев 1997 года новых случаев было почти столько же, сколько за все предыдущие годы, начиная с 1987, вместе взятые. У российского СПИДа опять появились новые, неожиданные черты. Первая - то, что большая часть заражений теперь приходилась не на оснащенные и просвещенные столицы - Москву и Санкт-Петербург - а на Калининград, Краснодарский край, Ростовскую область, Тверскую область, Нижний Новгород, Саратов - регионы, не подготовленные должным образом к внезапному взрыву эпидемии. Из 88 субъектов федерации в России были не поражены только 18. Основную часть новых пациентов с ВИЧ-инфекцией составляли молодежь 20-30 лет, которые заразились через употребление инъекционных наркотиков, либо были половыми партнерами потребителей наркотиков.

Никто не ожидал, что эпидемия СПИДа будет распространяться за счет употребления наркотиков. Никто не ждал, что наркотики вообще распространятся в нашей стране. Наш традиционный наркотик - алкоголь, как считалось, удержит свои позиции на века. До 1995 года среди зарегистрированных случаев ВИЧ-инфекции не было ни одного случая заражения через наркотики, и высказывалось официальное мнение, что для нас этот путь заражения неактуален. Звучали даже анекдотичные гипотезы, что наши доморощенные наркотики напрочь убивают ВИЧ-инфекцию.

Но теперь шутки пришлось отбросить в сторону. Потребители инъекционных наркотиков - это люди, как правило, не доверяющие государственной системе, которая ставит их вне закона. Вести профилактическую работу среди них - задача крайне сложная и деликатная, требующая совершенно нового подхода и методов, нежели раньше.

Тем не менее, эпидемия продожала распространяться. По утверждению Объединенной Программы ООН по СПИДу, "самый резкий рост ВИЧ-инфекции в 1999 году был зарегистрирован на территории новых независимых государств бывшего Советского Союза: только за период с конца 1997 до конца 1999 количество людей, живущих с ВИЧ на данной территории, увеличилось в два раза". На смену расхожим представлениям о том, что проблема СПИДа неактуальна для России, пришло убеждение, что ВИЧ-инфекция "бывает только у наркоманов". Потребители наркотиков - одна из наиболее дискриминируемых и гонимых категорий населения, сочувствия со стороны общества и чиновников здравоохран. Забота о сохранении здоровья потребителей наркотиков подменялась репрессиями против них самих, в том числе под предлогом "борьбы с эпидемией". Программы снижения вреда для потребителей инъекционных наркотиков, которые доказали свою эффективность в различных странах мира, подвергались гонениям властей как "пропаганда наркотиков". Метадоновая и другая заместительная терапия на территории Российской федерации была и остается незаконной.

При этом, продолжалась деятельность различных некоммерческих организаций на территории России, которая становилась все более заметной и привлекала внимание как СМИ и государственных структур, так и рядовых граждан. В 1999 году по 13 городам России и Восточной Европы прошел ЕвроКвилтТур'99 - беспрецедентная в этом регионе международная акция, в которой участвовали мемориальные полотна Квилта из 13 европейских стран.

Эпидемия тем временем стала приобретать новый характер. В 2001 году России зарегистрировано 88 120 новых случаев ВИЧ-инфекции, что в полтора раза больше, чем за предыдущий год. В 2002 году по официальной статистике, зарегистрировано более 200 тысяч ВИЧ-положительных, реально число это достигает 1 миллиона. Стремительно увеличивается количество случаев половой передачи ВИЧ. В 2000 году случаи заражения гетеросексуальным путем составили 6% от общего числа случаев ВИЧ-инфекции, в 2001 году - уже 15%. По данным ООН, темпы эпидемии в России одни из самых высоких в мире. Очевидно, что игнорировать проблему дольше невозможно. В Москве состоялось заседание Глав правительств СНГ, одной из тем которого стало принятие совместной Программы по противодействию эпидемии СПИДа.

Чтобы понять суть проблемы СПИДа, нужно помнить, что эта проблема существует лишь постольку, поскольку существуют затронутые ею люди. Люди, которые нуждаются в информации о том, как не заразиться, в средствах предохранения и благоприятных социальных условиях. Люди, которые нуждаются в лечении, в человеческом внимании, в нормальной жизни. Люди, которые все равно будут поступать так, как для них естественно или удобно или как диктуют их жизненные обстоятельства. Победить эпидемию безличными, законодательно-запретительными мерами пока не удалось и не удастся никогда.